КАРА-ГЯУР ЛЮДМИЛА БОРИСОВНА

Родилась 1 мая 1936 г. в г. Шахты Ростовской области. Окончила Одесский университет (1962) и одновременно театральную студию при одесском Доме актера. В 1959—1961 гг. — актриса Одесского драматического театра, в 1961—1972 гг. и с 1987 г. — Севастопольского русского драматического театра, в 1972—1987 гг. работала в Казанском Большом драматическом театре им. В. И. Качалова.

Заслуженная артистка ТАССР (1976).

Народная артистка ТАССР (1982).

Народная артистка Украины (1995).

Первая же роль Людмилы Кара-Гяур на сцене Казанского Большого театра — тетушки Руцы в спектакле «Птицы нашей молодости» по пьесе И. П. Друце — заставила заговорить о ней, как о значительном явлении в театральном искусстве Казани. За очень скупым внешним рисунком, строгими движениями рук, внимательным взглядом из-под опущенного платка вставала нелегкая судьба молдавской крестьянки и сама мудрость народной жизни. А следом за этой ролью вызывающе-дерзкая, страстная Клементина в трагикомедии Г. И. Горина «Забыть Герострата?!» и глубокомысленная, невпопад догадливая Молли в «Мышеловке» А. Кристи засвидетельствовали, что в театре появилась актриса необычайно широкого диапазона и редкого качества выразительных возможностей. Созданные затем актрисой образы находчивой и нагловатой самогонщицы Эммы («Господин Пунтила и его слуга Матти» Б. Брехта) и умной, опытной сотрудницы областного административного аппарата Цыренжаповой («Проводы» И. М. Дворецкого) укрепили представление о том, что актрисе доступны любые роли. Ее внутреннее перевоплощение было безусловным, она жила мыслями и чувствами созданного ее воображением персонажа органично, естественно и наполненно на протяжении всего спектакля. Каждый жест, каждое движение, каждая интонация рождались здесь, на сцене, в момент действия. На следующий день, в этом же спектакле все возникало заново.

В образе Лидии Васильевны («Старомодная комедия» А. Н. Арбузова) она передавала тончайшие движения души уже сравнительно немолодой одинокой женщины, вдруг встретившей человека, мужчину, близкого ей по духу, настроению, убеждениям. Каждый поворот головы, движение плеч, взмах ресниц — все передавало волновавшие героиню мысли, сомнения, надежды, вспыхнувшее чувство и психологически убедительно, и эстетически красиво. А затем была Анна в драме У. Гибсона «Быть или не быть» — жена поэта, актера, мать двоих детей, у которой появившийся в городке бродячий театр готов увести мужа. Ее Анна все понимала — понимала душой, что должна была его отпустить, потому что в этом его предназначение, отпущенная ему судьба, и не могла его отпустить, потому что любила его до самозабвения и боялась остаться одной. Безумие страстей бушевало в этой Анне и драма жестокого выбора, который заставляет делать жизнь.

Особое место в творчестве Л. Кара-Гяур занимала военная тема, память о войне, о пережитом. Она никогда не рассказывала, где и как она сама переживала войну, но роли женщин, которые несли в себе память об испытаниях военных лет, были ей особенно близки и дороги. Это проявилось и в роли тетушки Руцы, и в роли Галии в инсценировке повести А. Кутуя «Неотосланные письма», в роли матери Петра в спектакле «А как будешь королем, а как будешь палачом» по повести польского писателя Т.Новака. Она несла в этом образе мудрость древних связей женщины-матери с силами природы — землей, водой; силой своих чувств она покрывала как броней своего уходящего на войну сына. Ее Мария («Святая святых» И.П.Друце) тоже стойко несет в себе память о войне, свой грех перед любимым человеком Михаем Груней и свою неизбывную, трогательную любовь к нему. Безусловной, осязаемой правдой жизни наполнен был и образ Демчихи («Перекресток» по произведениям В. В. Быкова), словно воссозданный актрисой по памяти военного детства конкретный образ русской бабы, собравшей все свое мужество, всю силу духа в грозную пору войны.

Талант актрисы позволял ей существовать в равной степени убедительно и в равной степени выразительно в самых разных жанрах — от драмы и трагедии до сатирической комедии. Ее комические образы изобиловали множеством характерных деталей, явно подсмотренных актрисой в жизни, делая персонаж, с одной стороны, настолько узнаваемым, что, казалось, героиня Кара-Гяур — это просто гражданка, только что пришедшая с улицы, с другой стороны, каждая ее героиня представляла совершенно уникальное создание со своими странностями, привычками, причудами, нелепыми и смешными, делавшими образ живым и интригующе интересным. При этом ее Молли («Мышеловка» А. Кристи), Беттина («Цилиндр» Э. де Филиппо), Пьеретта («Восемь любящих женщин» Р. Тома), наконец, Песочинская («Ретро» А. М. Галина) вовсе не выпячивались актрисой как образы намеренно комические. Каждая из них была наполнена внутренним драматизмом, который находил разрешение неожиданным, порой нелепым образом. Каждый образ актриса умела развернуть всеми его гранями, щедро используя все найденные ее воображением краски.

Тончайший психологический рисунок выстраивала актриса, создавая образы своих драматических героинь: Кручининой («Без вины виноватые» А. Н. Островского), Серафины («Татуированная роза» Т. Уильямса), Нелли («Колея» В. К. Арро). Драматическая коллизия, проживаемая каждой из них, пронизывала, казалось, все существо актрисы, она растворялась в чувствах, мыслях, желаниях своих героинь без остатка. Предельно выразительно актриса умела играть паузы, те паузы, когда решается самый важный вопрос в жизни, когда в душе проносится буря чувств и мыслей, паузы, в которых зрительный зал замирал вместе с актрисой в тревоге и ожидании.

Л. Кара-Гяур проработала на казанской сцене пятнадцать лет, из которых самым плодотворным и самым наполненным в творческом отношении было лишь первое пятилетие. В последующие годы ситуация в театре складывалась неудачно: без конца менялись режиссеры, репертуар формировался очень часто из случайных пьес, в которых ей просто нечего было играть, ее простои длились годами. Вместе с мужем она делала самостоятельные постановки, которые играла в Доме актера, сыграла с изысканно тонким юмором и драматизмом на Малой сцене ТЮЗа Шарлотту фон Штайн в пьесе П. Хакса «Разговоры в семействе фон Штайн об отсутствующем господине Гете». Отметив свое пятидесятилетие весной 1986 года, она вернулась в родной Севастопольский театр, заставив казанских зрителей грустно сожалеть о потере.

Ю. Благов